114 («Причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление»)

Необходимая оборона – это неотъемлемое право любого человека, направленное на защиту себя, законных интересов, ценностей и прочих благ. Необходимая оборона является сдерживающим фактором преступности: вероятность жесткого отпора от потерпевшего порой останавливает злоумышленника даже лучше, чем возможное наказание. Данное право закреплено в ст.45 Конституции РФ, в которой сказано, что каждый человек вправе защищать свои права и свободы всеми не запрещенными законами способами. УК РФ уточняет это положение в ст.37: в ней закреплено право на причинение вреда физлицу, посягающему на охраняемые законом ценности.

Однако нередко лицо выходит за пределы необходимой обороны. В этом случае к самому потерпевшему может быть применена ст.114 УК РФ, полное название которой звучит следующим образом: «Причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление». По данным Судебного департамента при ВС РФ, в 2022 году по данной статье к уголовной ответственности было привлечено 505 человек.

Рассмотрим состав преступления, предусмотренный ч.1 ст.114 УК РФ

1. Объект: здоровье потерпевшего.
2. Объективная сторона: причинение вреда здоровью нападающего, совершенное при превышении необходимых пределов самообороны. Критерии определения тяжести вреда изложены в Постановлении Правительства РФ от 17 августа 2007 года № 522: например, таким вредом будет считаться утрата зрения, речи, органа, прерывание беременности и т.д. Для квалификации по данной части должно прослеживаться явное несоответствие защиты характеру и степени общественной опасности деяния. Например, если гражданин пытался ограбить потерпевшего, а последний избил его и сделал инвалидом, то налицо превышение пределов необходимой обороны.
3. Субъект: вменяемое физлицо, достигшее 16-летнего возраста.
4. Субъективная сторона: умышленная форма вины (прямой или косвенный умысел). Для данного преступления характерен особый мотив: защита от общественно опасного посягательства или его пресечение.

Часть 2 ст.114 УК РФ закрепляет ответственность за причинение средней тяжести и тяжкого вреда здоровью нападавшего при превышении мер, необходимых для задержания лица.

По вопросам применения данной статьи издано Постановление Пленума ВС РФ от 27 сентября 2012 года № 19. В частности, в п.13 сказано, что суд, рассматривая дело, возбужденное по ст.114 УК РФ, должен обращать внимание на следующие факторы:

• объект посягательства;
• способ, выбранный злоумышленником для достижения преступного результата, вероятные последствия и объективная необходимость причинение вреда здоровью нападавшего;
• время, место посягательства, наличие фактора внезапности, количество нападавших, наличие оружие;
• возможность потерпевшего отразить нападение;
• прочие обстоятельства.

Существуют и иные нюансы применения данной статьи. Например, лицо не привлекается к уголовной ответственности по ст.114 УК РФ, если при причинении вреда потерпевший действовал в рамках разумного. Кроме того, ответственность также не наступает, если из-за фактора внезапности гражданин не успел объективно оценить характер и степень грозящей ему опасности.

«Рассматриваемое деяние относится к категории преступлений небольшой тяжести. Объясняется это их мотивом (стремление к защите), целью (пресечение деяния), а также тем, что эти преступления во многом носят вынужденный характер и совершаются под влиянием страха».

Условия допустимости самообороны

Важная информация!
В случае угрозы от мужа, соседей или незнакомца на улице следует сохранять присутствие духа и не паниковать. В случае насильственных действий паника может перерасти в состояние аффекта и тогда последствия будут необратимы. В этой статье мы расскажем, что нужно делать в случае угрозы физической расправы.

Для того чтобы избежать злоупотребления мерами самообороны, законодательством предусмотрена уголовная ответственность за превышение их допустимости.

Очевидно, что пределы допустимости можно определить только адекватностью мер защиты действиям нападающей стороны. Чем серьезней угроза здоровью и жизни, тем жестче могут быть меры самообороны. Например, в ответ на удар обидчика недопустима защита с применением ножа или другого оружия.

Превышением пределов необходимой обороны признаются ситуации, при которых ущерб, причиненный здоровью и жизни злоумышленника, превышает опасность его посягательств. Например, к прохожему на улице подбежал гражданин с ножом и потребовал деньги. Прохожему удалось выбить и перехватить нож из рук нападавшего, затем этим же ножом он нанес удар обидчику. Налицо превышение допустимой самообороны.

Условия, при которых самооборона считается допустимой:

• отсутствие умышленности действий по защите от обидчика;
• наличие реально существующей опасности причинения вреда здоровью, жизни или имуществу. При этом неважно, в каком виде данная опасность существует в настоящий момент: в виде угрозы или осуществленного действия. Например, нет нужды ждать, пока нападающий нанесет свой первый удар, достаточно того, что он замахнулся;
• соразмерность ответных действий защиты по отношению к действиям, предпринятым нападавшим;
• своевременность действий самообороны, т. е. все меры, предпринятые в рамках самообороны, должны осуществляться с момента начала физических посягательств и до момента их окончания, т. е. когда преступник потенциально опасен, но не тогда, когда он уже не может или не хочет причинить вред своей жертве.

Наказание по ст.114 УК РФ

Ч.1 ст.114 УК РФ содержит альтернативные санкции:

• до 1 года исправработ;
• до 1 года ограничения свободы;
• до 1 года принудительных работ;
• до 1 года колонии.

Что касается части 2, то санкции более строгие:

• до 2 лет исправработ;
• до 2 лет ограничения свободы;
• до 2 лет принудительных работ;
• до 2 лет колонии.

По данным Судебного департамента при ВС РФ, чаще всего органы правосудия назначают по ст.114 УК РФ наказание в виде обязательных работ (151 человек), исправработ (113 человек) и лишения свободы условно (84 человека). Примечательно, что достаточно много уголовных дел завершаются в связи с примирением с потерпевшим: в 2018 году 377 человек были освобождены от уголовной ответственности по данной причине.

Условия освобождения от ответственности

Даже если предел допустимых при самообороне мер превышен, то в случае, если действия, повлекшие смерть или тяжкие увечья нападавшего, были произведены по неосторожности, гражданин освобождается от уголовного преследования. Стоит учитывать, что для того, чтобы снять ответственность, проводится ряд следственных действий, направленных на точное выяснение цепочки действий всех сторон инцидента.

Смерть по неосторожности не классифицируется УК РФ как убийство. Форма вины здесь — бездействие или непреднамеренные действия. Статья 109 УК РФ предусматривает меры наказания за это преступление в виде лишения свободы или принудительных работ. https://lexconsult.online/8228-prichinenie-smerti-po-neostorozhnosti

Рассмотрим здесь нанесение вреда здоровью по неосторожности

Приведем пример: на улице на женщину напал мужчина с намерениями отобрать сумочку. Дама не растерялась, оттолкнула нападавшего. Он, поскользнувшись на мокром асфальте, упал, ударился головой о край бордюра и скончался. Очевидно, что такие последствия мер самообороны не были предумышленными, смерть нападавшего наступила в силу стечения обстоятельств. Это было выяснено при проведении следственного эксперимента, вследствие чего уголовное дело не было возбуждено.

Рассмотрим несколько характерных случаев превышения пределов необходимой обороны

Две сестры из Бурятии распивали спиртное у себя дома. Под действием алкоголя одна из них начала высказывать свои претензии сестре, затем стала ее избивать, в том числе стулом. Пытаясь защититься, вторая женщина ранила ножом свою родственницу, причинив ей вред здоровью. Впоследствии женщины помирились, обвиняемая оказала материальную помощь потерпевшей. В итоге суд признал женщину виновной в совершении преступления, предусмотренном ч.1 ст.114 УК РФ, и назначил ей наказание в виде 8 месяцев условно с испытательным сроком в 1,5 года.

И еще одно дело.

Жительница Камчатки, защищая себя и детей от насилия со стороны мужа, нанесла ему ножевое ранение в область груди. Первоначально суд назначил наказание женщине в виде 8 месяцев лишения свободы условно по ч.1 ст.114 УК РФ, однако прокуратура обжаловала этого приговор. Вышестоящая инстанция приняла во внимание положительную характеристику осужденной, небольшую тяжесть преступления и то, что она совершила данное противоправное деяние впервые. В итоге приговор был пересмотрен, и женщине назначили ограничение свободы сроком на 7 месяцев.

Как видим, итоговое наказание сильно зависит от личного восприятия судьей той или иной ситуации. Проблему осложняет то, что институт необходимой обороны имеет массу оценочных понятий, таких, например, как «явность», «посягательство», «соответствие защиты характеру и опасности посягательства» и т.д. Грамотному адвокату под силу выстроить линию защиты таким образом, что у судьи не останется сомнений насчет невиновности гражданина в превышении пределов необходимой самообороны.

Также хорошим результатом может быть вынесение приговора, не связанного с лишением свободы и назначение штрафа вместо наказания. Однако конкретный результат будет зависеть от обстоятельств дела и от уровня профессионализма адвоката, оказывающего правовую помощь.

Не умышленный тяжкий вред здоровью, а превышение необходимой обороны

«Действуя умышленно, Л., с целью причинения тяжкого вреда здоровью Х., опасного для жизни человека, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя неизбежность наступления общественно-опасных последствий в виде причинения тяжкого вреда здоровью Х. и желая их наступления, но вместе с тем не желая причинения смерти Х., хотя при должной внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть наступление смерти Х., умышленно нанес приисканным на месте происшествия ножом один удар в область правого бедра Х.»

.

Первое, что приходит в голову после ознакомления с приведенной цитатой, – слова Виктора Черномырдина: «На любом языке я умею говорить со всеми, но этим инструментом я стараюсь не пользоваться»

1. Увы, не все следуют данному правилу…

Но это я прочел уже потом, в обвинительном заключении, а в ночь события по звонку незнакомого мне человека собрался и в метель поехал в поселок в 30 км от Новосибирска. Звонивший сообщил, что его брат совершил убийство и ему срочно нужен адвокат. Когда я подъезжал к месту, мне снова позвонили, и я был вынужден поехать в обратном направлении, поскольку подозреваемого доставили с места преступления в отдел полиции.

Как следовало из фабулы постановления о привлечении Л. в качестве обвиняемого по ч. 4 ст. 111 УК РФ, во время распития спиртного между ним и Х. произошла ссора, в ходе которой у Л. на почве внезапно появившейся личной неприязни возник преступный умысел, направленный на умышленное причинение собутыльнику тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.

Сложность защиты по такой категории дел в том, что в отсутствие свидетелей, которые могли бы выразить свое отношение к случившемуся, доступным для реконструкции событий средством остается только работающая «фотовспышками» память подзащитного, находившегося в состоянии тяжелого алкогольного опьянения. То есть у защитника, по сути, нет ничего, в то время как у следователя из доказательств обвинения – труп, залитая кровью комната, нож в ноге трупа и подозреваемый, который произносит буквально: «Да, это я его убил». Как показывает современная практика, любые возражения протрезвевшего подсудимого в условиях такой реальности будут отражены в приговоре с ремарками суда: «Пытаясь избежать уголовной ответственности за совершенное преступление…».

Из показаний подзащитного следовало, что в процессе совместного с Х. распития спиртных напитков тот назвал его петухом. Не имеющий формально судимости, но ранее трижды побывавший в «местах с ярко выраженной прохладой», Л. попытался объяснить собеседнику, что слово «петух» там хотя и звучит чаще, чем на птицефермах, но имеет совершенно иной смысл, и попросил это слово по отношению к нему больше не употреблять. Поскольку для Х. эта философия оказалась чуждой, он возразил самым доступным, на его взгляд, способом – не менее двух раз ударив собеседника кулаком по голове. Л. оттолкнул обидчика. Тогда Х. схватил со стола кухонный нож и бросился на Л. Мой подзащитный выбил нож из руки Х., но тот вновь набросился на него с кулаками. Устав от этого утомительного «разговора», Л. схватил со стола нож, выпавший из руки Х., и всадил ему в ногу по самую рукоять. Х. упал на пол и через несколько минут скончался от геморрагического шока – лезвие ножа рассекло бедренную артерию. Сразу после этого Л. позвонил жене и попросил вызвать полицию и скорую помощь.

Выслушав данную историю от подзащитного, я незамедлительно заявил следователю ходатайство о назначении судебно-медицинской экспертизы, поставив вопрос о природе и времени возникновения повреждений на голове Л. Кроме того, понимая, что позиция защиты основывается исключительно на показаниях подозреваемого, я заявил ходатайство о допросе лечащего врача Л. в районной поликлинике – нужен был ответ на вопрос о наличии у подзащитного заболеваний, связанных с нарушениями двигательных функций. Выяснив у доверителя, кто из односельчан может подтвердить версию о том, что в состоянии алкогольного опьянения функции ног у Л. нарушаются, я заявил ходатайство и о допросе свидетелей в рамках предварительного следствия.

В ходе допроса Л. показал, что страдает неврологической болезнью, из-за чего ограничен в движениях, это не позволяло ему вскочить со стула и избежать ударов, которые наносил ему Х. Получалось, что в отсутствие свидетелей по той же причине Л. не мог скрыться с места преступления! Я долго думал, использовать ли мне подобный аргумент. С одной стороны, этот факт подтверждает беспомощное состояние подзащитного, который не мог ни убежать, ни эффективно защищаться от нападавшего. С другой – формально таким образом я заявлял о том, что при иных обстоятельствах Л. непременно сбежал бы, стремясь завести следствие в тупик и «замести следы». Разумеется, я не имел бы это в виду, но сторона обвинения с высокой вероятностью могла истолковать мои доводы именно так. И все же я рискнул…

В судебном заседании я пояснил, что мой подзащитный реально воспринимал исходящую от Х. угрозу жизни и здоровью, поскольку тот уже нанес ему несколько ударов по голове, вызвав страх и боль. Чтобы избежать наступления опасных для жизни последствий, в момент очередного нападения подсудимый схватил со стола выпавший у Х. нож и, пресекая его преступные намерения, нанес единственный удар в самое безопасное, по его мнению, место – в ногу чуть выше колена. Он имел возможность ударить Х. ножом в грудь, живот, пах и шею, поскольку тот стоял прямо над ним, но не желал ни убивать его, ни причинять тяжкие телесные повреждения, а просто хотел остановить противоправные действия нападавшего.

Сразу после допроса подсудимого было заявлено ходатайство о переквалификации инкриминированного ему деяния с ч. 4 ст. 111 на ч. 1 ст. 114 УК. Несмотря на видимую возможность заявления ходатайства о прекращении уголовного дела в связи с нахождением Л. в состоянии необходимой обороны, я счел это неприемлемым из-за наличия обстоятельств, опровержение которых в будущем могло стать губительным и для избранной позиции. Были и другие данные, свидетельствующие о том, что Л. не находился в состоянии необходимой обороны. Косвенные, «скользкие», они еще не появились в материалах уголовного дела, но я был уверен, что это дело времени. Это как с ручкой, медленно катящейся к краю стола, – упадет или нет? Как выяснилось в дальнейшем, я и в этом оказался прав – указанные обстоятельства проявились в материалах уголовного дела как изображение на фотобумаге, но было уже поздно, поскольку избранную стороной защиты позицию обвинение не могло опровергнуть.

При осуществлении защиты по данной категории дел ключевым является Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление», в котором четко изложен порядок привлечения к уголовной ответственности и переквалификации преступления с ч. 4 ст. 111 на ч. 1 ст. 114 УК. Несмотря на то что основная часть постановления посвящена толкованию ст. 37 УК, в нем разъяснены также основания переквалификации. Данное постановление оказало мне неоценимую помощь как при оспаривании обвинения на стадии судебного следствия, так и при подготовке защитительной речи.

В ходе предварительного расследования я еще дважды заявлял ходатайства о переквалификации деяния, в удовлетворении их всех следователем было отказано. Однако каждое из ходатайств содержало новые основания для его заявления, и в итоге эти ходатайства, как и невразумительные ответы следователя на них, становились частью уголовного дела, подтачивая «остов» обвинения.

Чтобы расшатать позицию гособвинителя, поддержавшего обвинение Л. по ч. 4 ст. 111 УК в полном объеме, нужны были непосредственно исследованные в судебном заседании факты.

Так, свидетель С. показал в суде, что является лечащим врачом Л., страдающего заболеванием, при котором нарушаются двигательные функции нижних конечностей. Алкоголь усугубляет симптоматику заболевания, негативно влияя на двигательные функции. Врач подтвердил, что в состоянии алкогольного опьянения Л. не мог ходить и просил родственников довести его до дома. Его свидетельские показания подтвердили показания моего подзащитного в той части, что в момент нападения Х. он не мог убежать и эффективно защищаться, в том числе от ударов руками.

По моему ходатайству была назначена повторная экспертиза трупа Х. На этот раз перед специалистом были поставлены вопросы о расположении Х. и Л. относительно друг друга в момент происшествия. В заключении эксперт пришел к выводу, что расстояние между обвиняемым и потерпевшим соответствовало тому, на которое указывал Л. При этом он не исключил, что удар ножом Л. нанес в тот момент, когда сидел перед стоящим перед ним Х., – то есть занимал уязвимую позицию.

Проведенный в судебном заседании следственный эксперимент с участием статиста и реконструированной обстановки с применением ножа опроверг версию стороны обвинения о том, что подсудимый готовился к совершению преступления, и подтвердил версию защиты о месте падения ножа после того, как обвиняемый выбил его из руки потерпевшего, а не «приискал», как утверждало следствие, для совершения преступления.

Из заключения судмедэксперта также следовало, что у Л. имеется кровоподтек в правой щечно-скуловой области, образовавшийся в период, соответствующий времени происшествия. Это подтвердило версию защиты, что потерпевший бил обвиняемого по голове. Показания моего подзащитного подкрепила и выписка из медицинского учреждения от 10 февраля 2022 г., в которой был указан диагноз: «Дорсопатия поясничного отдела позвоночника». Дополнительно запрошенная мной справка из врачебной амбулатории от 25 февраля 2022 г., содержащая информацию о специфическом заболевании Л., стала новым доказательством. Свидетели защиты, допрошенные на стадии предварительного следствия, в судебном заседании подтвердили, что потерпевший отличался агрессивностью и был непредсказуемым задирой.

Признанная потерпевшей сестра Х. в судебном заседании просила для подсудимого максимально сурового наказания. Прокурор, в свою очередь, просил суд признать состояние алкогольного опьянения Л. в момент совершения преступления отягчающим вину обстоятельством и назначить наказание в виде лишения свободы сроком на 10 лет.

В ходе заседания я неоднократно и последовательно убеждал суд, что органом уголовного преследования возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 111 УК и Л. привлечен в качестве обвиняемого исключительно на том основании, что исходом события стал установленный судмедэкспертизой тяжкий вред здоровью потерпевшего, повлекший смерть. Уверен, большое влияние на суд оказало также использование мной в качестве довода то, что привлечение Л. в качестве обвиняемого за совершение преступления по ч. 4 ст. 111 УК произведено без учета требований Постановления Пленума ВС от 27 сентября 2012 г. № 19 и общепринятой судебной практики. На протяжении почти полугода я убеждал суд, что собранные по делу доказательства позволяют заявить об ошибочности позиции органа уголовного преследования, а фактические обстоятельства дела и совокупность доказательств указывают на необходимость переквалификации деяния на ч. 1 ст. 114 УК.

В итоге суд не усмотрел в действиях подсудимого указанной в обвинительном заключении вины, указав, что позиция обвинения не подтверждается материалами дела и доказательствами, исследованными в заседании, равно как и то, что состояние опьянения повлияло или могло повлиять на совершение им преступления. Приговором Новосибирского районного суда г. Новосибирска от 30 марта 2022 г. Л. был признан виновным по ч. 1 ст. 114 УК и приговорен к 11 месяцам исправительных работ. При этом суд зачел в срок наказания пребывание осужденного в СИЗО с момента задержания, в связи с чем постановил срок наказания отбытым и освободил Л. в зале суда.

В заключение отмечу, что шансы на благоприятный исход повышаются, когда защита сводится не к опровержению доводов обвинения, а к понуждению стороны обвинения опровергать доводы стороны защиты. Это, как показала практика, самое слабое звено в цепи действий следователя и прокурора.

1 Журнал «Итоги». 1996. № 26.

Примеры из судебной практики

Пример первый: в дом к семье И. пытались вломиться вооруженные пистолетами грабители. Глава семейства гр. И., после выстрела злоумышленников в дверь, взял свое охотничье ружье и два раза выстрелил через дверь в сторону грабителей. Преступники не ожидали отпора, поэтому не прятались. В результате один из грабителей был убит, другой ранен. Соседи вызвали полицию. После проведенного следственного разбирательства меры самообороны были признаны оправданными и гр. И. не был привлечен к уголовной ответственности.

Пример второй: поздно вечером на улице к гр. А. привязался пьяный гр. П. с требованиями отдать деньги и телефон. При этом он размахивал бейсбольной битой и нецензурно выражался по поводу внешности гр. А. Вспылив, гр. А. нанес удар пьяному дебоширу, сбил его с ног и начал наносить многочисленные удары. Прекратил избиение только после вмешательства прохожих. Не приходя в сознание гр. П. скончался. Против гр. А. было возбуждено уголовное дело по ст. 108.1 и применена мера наказания в виде лишения свободы на 2 года.

Специалист ответит на ваши вопросы в комментариях к статье