Убийство, совершенное по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной ненависти и ответственность по УК РФ

Наказание за совершение убийства может быть разным. Один преступник получает всего несколько лет лишения свободы, а другой — отправляется на пожизненное заключение. Многое зависит от способа совершения деяния. Но не менее важное значение Уголовное законодательство отводит тому, чем руководствовался убийца, его мотивам.

Убийство по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной ненависти, а также по религиозным побуждениям, является особо тяжким, и наказанием за него может стать даже пожизненный срок.

Особенности состава

Статья 105 УК РФ определяет убийство как причинение другому человеку смерти и указывает две категории преступления:

• обычное;
• совершенное при определенных отягчающих обстоятельствах.

Все особенные условия перечисляются во второй части. Среди них есть несколько отягчающих мотивов, в том числе ненависть экстремистского характера (к расе, религии и т. д.). Она вынесена в отдельный пункт «л».

Данный пункт имеет продолжительную историю, связанную с развитием борьбы с экстремизмом, о котором стали особенно много говорить после Второй мировой войны. После трагических событий тех лет были приняты международные декларации и конвенции, устанавливающие необходимость гарантирования всех прав и свобод человека, его защиту от любого рода дискриминаций.

При совершении убийства экстремистского характера нарушаются два важнейших права человека: на жизнь, а также на равенство вне зависимости от его взглядов, религии и социального положения. Именно поэтому преступление вынесено в отдельный пункт и имеет суровое наказание.

Для того чтобы привлечь к ответственности за совершение такого убийства, необходимо доказывать наличие мотива. Нужно исключить возможность существования обычной личной неприязни к жертве.Для этого устанавливается:

• период, в течение которого потерпевший и убийца были знакомы, как долго они общались;
• наличие или отсутствие конфликтов, которые возникли по другому поводу и не были связаны с религиозной, расовой или другой враждой.

Так как у деяния есть четкий мотив, есть и умысел на совершение преступления. Он может быть прямым и косвенным. В первом случае человек осознает характер своих действий, предвидит последствия и желает, чтобы они наступили. Во втором случае желание отсутствует, но убийца осознает и предвидит, что его поступки могут лишить жертву жизни.

Интересно! Наглядным примером косвенного умысла в убийстве по экстремистским мотивам может быть поджог церкви. Преступник не пытается убить людей, находящихся внутри, но осознает, что они могут погибнуть.

Постановление Пленума Верховного Суда РФ (ППВС) от 28.06.2011 № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» отмечает одну важную особенность квалификации такого убийства. Если у преступления есть мотив, указанный в п. «л» ч.2 ст. 105, то учитывается только он, другие причины, которые двигали убийцей, исключаются.

Скачать для просмотра и печати:

Статья 105 Уголовного кодекса РФ «Убийство»

Статья 282 Уголовного кодекса РФ «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства»

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2011 № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности»

Преступления, квалифицированные наличием экстремистских мотивов

Категория экстремизма с точки зрения ее идеологического наполнения отражается в уголовном законе именно через понятие экстремистского мотива, совершения преступления по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы.

Итак, УК Российской Федерации выделяет две разновидности указанного мотива, мотив ненависти и мотив вражды. В целом эти мотивы ненависти или вражды предполагают стойкую неприязнь и (или) нетерпимое отношение, испытываемое лицом к другим гражданам, их группам вследствие несогласия с их взглядами и убеждениями, принципами, по причине их принадлежности к той или иной: политической партии или общественному движению, либо вследствие принадлежности других лиц (или групп лиц) к определенным расе, национальности, конфессии религиозному объединению или вследствие отсутствия у других лиц какого-либо вероисповедания. Именно такое понимание мотива ненависти и вражды прослеживается в проекте постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, посвященном судебной практике по делам о преступлениях экстремистской направленности (п. 3 проекта).

В словарях русского языка «ненависть» определяется как «чувство сильной вражды и отвращения», «отвращение, омерзенье, зложелательство, сильная нелюбовь, вражда, злонамеренность»; «вражда» как «отношения и действия, проникнутые неприязнью, ненавистью», «неприязнь, несогласия, зложелательство». Таким образом, ненависть и вражда рассматриваются как однопорядковые и взаимозаменяемыепонятия, однако нам представляется, что для целей уголовного закона их необходимо различать. В соответствии со сложившимся в науке уголовного правапониманием ненависти и вражды последняя представляет собой внешние практические (конфликтные, деструктивные) действия, тогда как первая представляет собой основу вражды без конкретных действий. [1, с. 34]

При этом конкретному преступному проявлению ненависти или вражды может предшествовать затянувшийся открытый конфликт между виновным и потерпевшей стороной (как данным потерпевшим, так и той социальной; национальной, религиозной группой, к которой он принадлежит), однако не исключается и то, что конкретное преступление стало первым проявлением мотива ненависти или вражды. [2, с. 9]

Уголовный закон допускает наличие пяти разновидностей мотива ненависти или вражды: политической, идеологической, расовой, национальной, религиозной ненависти или вражды, а также мотив ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Необходимо отметить, что данные разновидности не только имеют частично пересекающееся содержание, но и часто сочетаются на практике и это требует корректного их определения.

Политическая ненависть (вражда) связаны с неприятием чужих для виновного политических взглядов на проведение государственной внешней или внутренней политики и соответствующей деятельности по воплощению этих взглядов в жизнь в виде участия в работе политической партии или общественного объединения, в выборах и референдуме в качестве избирателя (участника референдума) или кандидата, в работе органов государственной власти и органов местного самоуправления. Политическая ненависть (вражда) не обязательно связаны с активной политической деятельностью потерпевшего; потерпевшими от преступления могут оказаться простые носители политических взглядов.

Политическая ненависть (вражда) носит, как правило, персонифицированный характер, т. е. преступление совершается в отношении индивидуально определенного лица. В этой связи необходимо провести отграничение от п. «б» ч. 2 ст. 105 и ст. 277 УК Российской Федерации, предполагающих особые мотив и цель совершения преступления и особый статус потерпевшего. По нашему мнению, в случае, если потерпевшим является государственный или общественный деятель, а деяние совершается в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность, то содеянное квалифицируется по ст. 277 УК Российской Федерации. При убийстве по указанному мотиву (цели) близких государственного или общественного деятеля применению подлежит п. «б» ч. 2 ст. 105 УК Российской Федерации (в отношении близких государственного или общественного деятеля, обладающего определенным служебным положением) или п. «л» ч. 2 ст. 105 УК Российской Федерации (в отношении близких всех государственных или общественных деятелей). [3, с. 886] Убийство лица, не являющегося государственным или общественным деятелем, или его близких, но занимающего определенное служебное положение, при наличии указанных в законе мотива или цели убийства квалифицируется по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК Российской Федерации. Наконец, во всех иных ситуациях вменению подлежит п. «л» ч. 2 ст. 105 УК Российской Федерации.

Идеологическая ненависть (вражда) отчасти включает в себя политическую и социальную ненависть (вражду), однако имеет при этом более широкое наполнение, сводясь в целом к неприятию иной системы взглядов и идей, мировоззрения.

Идеологическая ненависть.-(вражда) (в отличие от политической) носит более абстрактный, неперсональный- характер, хотя преступные действия совершаются, как правило, в отношении индивидуально определенных лиц.

Одним из недавних примеров квалификации- преступления как совершенного по мотиву идеологической ненависти и вражды может служить дело об убийстве адвоката М. и журналистки Б., по которому Кисловодским городским судом 6 мая 2011 г. был постановлен обвинительный приговор. Т. и X. были признаны виновными, среди прочего, по п. «л» ч. 2 ст. 105 УК Российской Федерации. Преступление осужденные совершили по мотиву идеологической ненависти и вражды в связи с активным участием М. в антифашистском движении и осуществлением им профессиональной деятельности по защите лиц, придерживающихся антифашистской идеологии. [3, с. 34]

Расовая и национальная ненависть (вражда) связаны с неприятием иной расы (европеоидной, негроидной или монголоидной) или национальности, отношением к ним как неполноценным по сравнению с расой (национальностью) виновного.

О. Д. Ситковская определяет расовую, национальную и религиозную ненависть или вражду как «личностное отношение субъекта к представителям иной расы, национальности (этноса), религии (конфессии), содержанием которого является неприятие ценностей соответствующей группы как имеющей право на существование наряду с его собственными; негативная оценка образа жизни, традиций, обычаев этой группы как чуждых нормальному человеческому общению или даже бесчеловечных, изуверских; уверенность, что беды и несчастья, собственного этноса или конфессии вызваны происками этой группы и что она и в настоящий момент является враждебной. Это личностное отношение базируется на формировании и подкреплении соответствующих этических стереотипов, переносе фактических наблюдений за отдельными представителями этноса или конфессии на целостность и, наоборот, автоматическом переносе домыслов о действиях и намерениях этого этноса или конфессии на любых их представителей. Это отношение исходит из ощущения превосходства группы, к которой принадлежит данное лицо, и неполноценности этносов и групп, на которые направлена вражда». [4, с.]

Религиозная ненависть (вражда) — это неприятие лиц иного вероисповедания (религии), связанных с иным вероисповеданием (религией) объектов и предметов (культовых зданий и сооружений, иных мест и объектов, специально предназначенных для богослужений, молитвенных и религиозных собраний, мест религиозного почитания (паломничества); религиозной литературы, печатных, аудио- и видеоматериалов и иных предметов религиозного назначения). Разновидностью такой ненависти (вражды) являются ненависть (вражда) религиозного человека к атеисту и наоборот, поскольку российское законодательство гарантирует каждому право не исповедовать никакой религии. Следует огласиться с подходом судебной практики в том, что возможно вменение мотива религиозной ненависти (вражды) в случае совершения- преступления в отношении представителей той же самой религии, что исповедует виновный, если потерпевшие, Как полагает виновного, «отклонились» от религиозных догматов, «впали в ересь» и т. п.

По практически общепринятому мнению в науке уголовного права наиболее сложным для определения является мотив ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Социальная группа представляет собой объединение людей, имеющих общий значимый социальный критерий (признак), основанный на их социальном положении, участии в некоторой деятельности, связанной с системой отношений, которые регулируются формальными или неформальными социальными институтами. Такая, группа должна иметь четкое обособление в структуре общества по значимому для общества признаку (например, пол, сексуальная ориентация, возраст, профессия (журналисты, военнослужащие, полицейские и т. д.), вид деятельности (правозащитники), имущественное, должностное положение, политический, брачно-семейный статус, уровень образования, образ жизни, культура и язык, место жительства или происхождения, а также сочетание указанных признаков). Вместе с тем к таким признакам не следует относить те, которые придают группе асоциальный характер (например, участие в экстремистских и иных запрещенных организациях, в преступных группах и т. д.). При этом человек может одновременно принадлежать к нескольким социальным группам в зависимости от той или иной стороны его жизни.

Виновный, действуя по мотиву ненависти (вражды) к конкретной социальной группе, должен, таким образом, испытывать ненависть (вражду) к конкретному общему социальному значимому признаку такой группы.

Неопределенность этого мотива, уже неоднократно отмечавшаяся в литературе, ведет к странным предлагающимся в науке уголовного права примерам, когда, например, кража, исходя из более высокого уровня доходов потерпевшего, может считаться совершенной по мотиву вражды в отношении социальной группы. [5, с.41]

С такого рода подходом нельзя согласиться, экстремистский мотив, исходя из того понимания экстремизма, которое было предложено в главе первой настоящего исследования, предполагает стремление нанести вред социальной группе (ее представителям), ослабить или уничтожить ее.

Установление в действиях лица соответствующей.разновидности мотива ненависти (вражды) предполагает, что сформировавшееся на почве ненависти или вражды побуждение вызвало у лица решимость совершить преступление и проявилось в нем. Ненависть, или вражда, таким образом, возникают до совершения преступления, становятся его причиной, проявляются затем вовне в реальном совершении преступления, становясь в таком преступлении главным, доминирующим побуждением. Соответственно, квалификация по мотиву ненависти или вражды возможна только в том случае, когда ненависть или вражда являлись доминирующим мотивом преступления, а не внешне присутствовали в преступлении, совершенном на почве личных неприязненных отношений или из хулиганских побуждений. Например, бытовой конфликт, возникший между соседями, в ходе которого один назвал Другого «чуркой» или иным оскорбительным высказыванием, нельзя рассматривать как возникший на почве национальной вражды. В подобных случаях, осложненных видимым наличием нескольких мотивов, следует устанавливать тот, который стал реальной и истинной побудительной силой к совершению преступления, квалификация в таком случае.

В-этой связи интересно определение Судебной, коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации по делу Б., осужденного по пп. «а», «е», «ж», «з», «л» ч. 2 ст. 105; ч. 2 ст. 210, ч. 3 ст. 205 УК Российской Федерации. Судебная коллегия, исключив из приговора осуждение Б. по п. «з» ч..2 ст. 105 УК Российской Федерации обратила внимание на следующее. Как установлено совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, на территории Карачаево-Черкесской Республики было создано и существовало преступное сообщество состоящее из религиозно-военизированных объединений — ваххабитских джамаатом (джамаат — обычно означает территориальную единицу у народов Северного Кавказа, а о ваххабизме будет, подробно сказано в других разделах работы), т. е. из автономных устойчивых групп как структурных подразделений. Данная преступная организация имела, своей целью совершение тяжких и особо тяжких преступлений и совершала эти преступления. Она отличалась большим и стабильным составом членов; высокой степенью организации и сплоченности; четким распределением ролей; имела ярко выраженных лидеров — «духовных наставников», авторитет которых был непререкаем, чьи приказы выполнялись фактически беспрекословно; достаточно высоко и стабильно финансировалась. Б. принимал непосредственное и активное участие в, преступной организации, выполняя роль, отведенную ему руководителями сообщества. В результате террористических актов в городах Минеральные Воды и Адыге-Хабль, совершенных преступным сообществом, активным членом которого являлся Б. погибло 27 человек. В связи с тем, что основным мотивом преступных действий Б., как это установлено судом, была религиозная ненависть, осуждение Б. за убийство из корыстных побуждений Судебная коллегия сочла излишним и подлежащим исключению из приговора. [6, с.111]

Виновный, действующий по мотиву ненависти или вражды, может преследовать несколько различающихся по своему содержанию целей. Во-первых, он может действовать с целью спровоцировать дальнейший открытый конфликт между представителями различных политических, идеологических, религиозных, социальных групп, рас или национальностей. Во-вторых, его цель может сводиться к мести за переход потерпевшего из одной политической, идеологической, религиозной, социальной- группы в другую-(очевидно, что эта цель невозможна применительно к расе или национальности). В-третьих, его цель может быть «искренней» целью искоренения или ослабления иного; преступление в таких случаях может совершаться как спонтанно, так и в ходе массовых столкновений различных групп.

Необходимо отметить, что совершение преступления по мотиву ненависти или вражды необязательно сопряжено с персональной идентификацией потерпевшего, которым может оказаться и в принципе совершенно незнакомый виновному, но «чужой» для него человек. Персонификация потерпевшего, как уже было сказано ранее, в основном присуща совершению преступления по мотивам политической ненависти или вражды, хотя необязательна и в этом случае.

Таким образом, установление экстремистских мотивов совершения деяния позволяет относить конкретные «общеуголовные» преступления к категории проявлений экстремистской деятельности. Отметим, что во многих случаях преступления, квалифицированные наличием экстремистских мотивов, совершаются в. совокупности с деяниями, ответственность за совершение которых предусмотрена ст. 280, 282, 282.1, 282.2 УК Российской Федерации, поскольку являются уже непосредственно проявлениями сложившихся экстремистских взглядов и убеждений, средством для распространения таких взглядов и убеждений.

В завершение отметим, что уголовное законодательство обязано запрещать деятельность, направленную на совершение преступлений не только по мотивам ненависти или вражды, но и розни на идеологической, политической, расовой, национальной, социальной или религиозной почве как менее выраженного, во тем не менее достаточно негативного отношения. В УК РСФСР 1926 г. (ст. 59) и 1960 г. (ст. 74 в редакции 1995 г.) данное обстоятельство учитывалось, а в настоящее время Федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности» в определении понятия «экстремистская деятельность (экстремизм)» прямо использует термин «рознь» (возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни). Соответственно, при формулировании экстремистских мотивов необходимо использовать мотив розни. Соответствующие изменения следует внести в п. «е» ч. 2 ст. 63 УК Российской Федерации, изложивего в следующей редакции:

«е) совершение преступления по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти, вражды или розни либо по мотивам ненависти, вражды или розни и отношении какой-либо социальной группы»….,

а также в те статьи Особенной части УК Российской Федерации, где содержится аналогичный квалифицирующий признак состава преступления.

Литература:

1. Кабанов П. А. Политическая ненависть или вражда как мотив преступления //Российская юстиция. 2011. № 3. — С. 34.

2. Борисов С. Сущность преступлений экстремистской направленности //Мирровой судья. 2012. № 4. С. 9.

3. Попов Л. Н. Убийства при отягчающих обстоятельствах. — СПб.: Приор, 2008. — С. 886.

4. Бидова Б. Б. Соотношение принципов уголовного законодательства и уголовно-правовой политики // Молодой ученый. 2013. № 10. — С.

5. Егорова Н. К вопросу о новых мотивах совершения преступлений //Уголовное право. 2013. № 1. — С. 41.

6. Бидова Б. Б. Преступления экстремистской направленности: уголовно-правовой и криминологический анализ (на примере Северо-Кавказского Федерального округа). Монография. — Кисловодск: Изд-во УЦ «Магистр», 2013. — 224с.

Особенности преступления

Мотивы, предусмотренные пунктом «л» ч.2 ст. 105 УК РФ можно разделить на две части:

• вражда из-за политических, идеологических взглядов, на почве принадлежности к расе и национальности;
• религиозная ненависть.

Первая часть представляет собой неприязнь к характеристикам конкретного человека, то есть не к личности, а именно к его принадлежности к ненавистной преступнику расе или нации, идеологии.

Такие убийства бывают громкими, направленными на открытую демонстрацию своей ненависти. Если же их целью является разжигание национальной или другой вражды, то преступление квалифицируется сразу по двум статьям, а именно по п. «л» ч.2 ст. 105 и п. «а» ч.2 ст. 282 УК РФ (отдельная норма о возбуждении вражды). Это правило установлено в ППВС № 11 от 28.06.2011.

Важно! Если жертва относилась к какой-либо неприятной потерпевшему расе, но убийство было совершено по личным мотивам, например, из-за бытовой ссоры, то оно не подлежит квалификации по п. «л».

Видео о статье 282 Уголовного кодекса РФ

Наказание

Убийство по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной ненависти является особо тяжким, из чего следует и высокая строгость наказания за его совершение. Санкция у статьи альтернативная и содержит:

• лишение свободы на срок от восьми до двадцати лет с ограничением свободы на срок от одного до двух лет;
• пожизненное лишение свободы;
• смертную казнь.

Уголовно-правового значения мотивов ненависти и вражды

Дауткереева Марха Мусаевна

студентка 3 курса направление «Юриспруденция» ФГБОУ ВО «Чеченский государственный университет»

Преступления по мотиву политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотиву ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы (далее, если иное не оговорено, – преступления по мотиву ненависти или вражды) нарушают как нормы международного права, так и Конституции РФ о равноправии и запрете дискриминации. Согласно Конституции РФ (ст. 19 ч. 2), государство «гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. [1,с.25]

Безусловно, уголовно — правовые средства никогда не были и не станут главными в пресечении или предупреждении преступлений, мотивированных ненавистью или враждой. Но они остаются незаменимыми для защиты подвергающихся посягательствам групп населения, для привлечения к ответственности и наказания тех, кто совершает эти посягательства. Отказ от их применения в необходимых случаях будет восприниматься как слабость государства, как поощрение для новых посягательств со стороны преступников.

Действительно, как показывают события последних десятилетий, межнациональные, межрасовые и межконфессиональные конфликты и войны в состоянии развалить любое государство, даже те, в которых понятия «дружба народов» и «интернационализм» десятилетиями провозглашались принципами деятельности всех государственных и общественных институтов. Несмотря на это, к сожалению, и сегодня можно встретить немало практических решений и доктринальных подходов, которые свидетельствуют о недооценке опасности в России преступлений, имеющих своей основой нацизм, расизм или ксенофобию, или об их однобокой оценке. [2,с.342]

Мотивы ненависти и вражды в отечественной науке ранее становились предметом исследований. Однако непрерывные изменения и дополнения в уголовное законодательство, трудности и недостатки в практике его применения, активные дискуссии по проблемам ответственности и наказания за преступления, совершаемые по указанным мотивам, и, наконец, неблагоприятная статистика этих преступлений вызывают необходимость проведения новых исследований.

Проведенное исследование уголовно-правового значения мотивов ненависти и вражды нами сформулированы следующие выводы:

Действующий УК РФ в 37 статьях говорит о: мотивах (сострадания, ненависти или вражды, кровной мести, мести за правомерные действия других лиц, беременности); побуждениях (корыстных, хулиганских, иных низменных); заинтересованности (корыстной, иной личной).

Уголовно-правовое значение мотивов сводится к следующему: они могут стать обязательным признаком основного состава преступления; они могут быть обязательным признаком квалифицированного состава преступления; мотивы, не включенные в состав преступления, подлежат учету в качестве обстоятельства, смягчающего или отягчающего наказание. Уголовно-правовое понятие мотива преступления должно следовать из предлагаемого психологией более широкого понятия мотива поведения (деятельности), частью которого оно (преступление) является. В отечественной науке уголовного права имеются различные определения понятия «мотив преступления». Все они, как правило, рассматривают мотив как побуждение, то есть как признак внутреннего, психического элемента (субъективной стороны) состава преступления. [3,с.12]

Мы согласны с теми авторами, кто мотив преступления определяет через побуждение (обусловленное определенными потребностями и интересами). Наряду с этим, следует признать, что в психологии между этими понятиями знака равенства не ставят, поэтому использование понятия «побуждение» синонимом понятия «мотив» следует все же признать условным. Однако необходимо подчеркнуть, что применительно к целям и задачам уголовного права такое использование, с учетом специфической роли мотива в преступлении, является оправданным.

В уголовно-правовой литературе большинство специалистов соглашается с тем, что мотив преступления и есть побуждения. Между тем в отдельных нормах УК РФ законодатель использует одновременно как понятие «побуждения», так и понятие «мотив». Кроме того, в УК имеется выражение «заинтересованность», что также в литературе рассматривается как мотив преступления.

Полагаем, что во всех таких случаях имеет место неоправданное разночтение. Терминология в УК РФ должна быть унифицирована. Поэтому следует согласиться с предложениями о целесообразности замены во всех нормах УК РФ терминов «побуждение» и «заинтересованность» на термин «мотив».

В УК РФ мотив ненависти или вражды имеет следующее уголовно- правовое значение:

а) признается обстоятельством, отягчающим наказание (п. «е» ч.1 ст. 63 УК);

б) является конструктивным признаком состава преступления (п. «б» ч.1 ст. 213 УК);

в) является квалифицирующим признаком составов преступлений (п. «л» ч. 2 ст. 105; п «е» ч. 2 ст. 111 УК; п. «е» ч. 2 ст. 112 УК; ч. 2 ст. 115 УК; ч. 2 ст. 116 УК; ч. 2 ст. 117; ч. 2 ст. 119 УК; п. «б» ч. 1 ст. 213 УК; ч. 2 ст. 214 УК; ч. 2 ст. 244 УК);

г) может быть признаком любого преступления, определяемого вследствие чего в законе как преступление экстремистской направленности (примечание 2 к ст. 2821 УК).

В УК РФ понятия «ненависть» и «вражда» использованы не только как мотивы преступления. О них говорится также как о результате, к наступлению которого стремится виновный. Речь идет о статье 282 УК, предусматривающей ответственность за «действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды». Однако, как мы считаем, ненависть и вражда не могут быть и мотивом преступления, и результатом преступления точно так же, как не могут быть и тем, и другим одновременно, например корыстные побуждения. Полагаем, что в нормах УК одни и те же понятия должны иметь одинаковое содержание. В этом отношении действующую редакцию части 1 ст. 282 УК РФ вряд ли можно считать удачной.

Как нам представляется, использование понятия «экстремистский мотив» не совсем правильно. Во-первых, как не может быть, например, «террористического мотива», так и не может быть «экстремистского мотива». Во-вторых, из названия «экстремистский мотив» не следует суть анализируемого субъективного признака – ненависть или вражда. [4,с.58]

Спорным мы считаем использование также понятия «идеологические, политические, расовые, национальные или религиозные мотивы», поскольку не всегда эти мотивы могут означать ненависть или вражду.

Имеющиеся в доктрине определения мотива религиозной ненависти или вражды имеют один серьезный недостаток. Они не учитывают события последних лет, быстрые изменения, происходящие в сфере общественных отношений, их политизацию и укрепление фундаменталистических движений, прежде всего рост влияния и значения не столько религий в целом, сколько различных течений и направлений (конфессий) в пределах отдельных религиозных учений (религий).

С нашей точки зрения, иных социальных групп, кроме как существующих по расовым, национальным, религиозным или иным признакам, не должно быть в анализируемых нормах российского уголовного закона. Ссылка на «какую-либо социальную группу» делает соответствующие нормы УК РФ не только безразмерными, но и позволяет относить к охраняемой законом группе как жертв (например, представителей национальных или расовых меньшинств), так и их потенциальных или действительных палачей (скинхедов, фашистов и др.).

Предлагается во всех соответствующих статьях Особенной части УК РФ слова «по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы» заменить на слова «по мотиву расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо религиозного фанатизма».

Практически во всех современных государствах предусмотрена повышенная ответственность за совершение преступления, в первую очередь против личности и собственности, по мотиву ненависти. К последней, как правило, относится национальная, этническая, расовая и религиозная ненависть (реже – политическая или иная ненависть).

Литература:

1. Алексеев А.И., Герасимов С.И., Сухарев А.Я. Криминологическая профилактика: теория, опыт, проблемы. — М.: Норма, 2001.- 325с.
2. Криминология: Учебное пособие /Под ред. Долговой. — М.: Юристъ, 2003. – 428с.
3. Состояние правопорядка в СКФО: Основные результаты оперативно-служебной деятельности ОВД в 2015г. – 241с.
4. Бидова Б.Б. Социально-экономические и политические причины религиозного экстремизма. Религиозно-политический экстремизм и пути его преодоления //В сборнике: Государство и право: теория и практика Материалы II Международной научной конференции. 2013. — С. 55-59.

Особенности убийства, совершенного на почве религиозной ненависти

Каждому человеку на конституционном уровне предоставляется свобода вероисповедания. В это право входит как возможность относить себя к любой религии, так и не исповедовать ее вовсе. Выбор должен уважаться и приниматься всеми.
Но религиозная ненависть существует и включает в себя неприязнь к представителям конкретного вероисповедания, к объектам и предметам их культуры, местам их сборов.

Убийства, совершенные по мотиву ненависти, связанной с религией, являются распространенным явлением. Они основаны на нетерпимости преступника, и могут быть вызваны:

• отказом потерпевшего исповедовать конкретную религию;
• сменой им вероисповедания;
• попыткой навязать преступнику свою веру;
• принадлежностью к иной конфессии и т. д.

Жертва может быть как знакома с убийцей, так и быть его случайным выбором по принципу принадлежности к какой-либо конкретной религиозной группе.

Наказание

Так как религиозный и другие возможные экстремистские мотивы совершения преступления заключены в один пункт, за совершение убийства из-за вероисповедания в качестве наказания можно также получить:

• лишение свободы (8-20 лет) с ограничением свободы (1-2 года);
• пожизненное лишение свободы;
• смертную казнь.

Важно! В ч.2 ст. 105 в качестве возможного наказания перечислена смертная казнь, но в Российской Федерации она на данный момент не применяется, так как того требуют нормы международного права.

Религиозный экстремизм: проблемы квалификации и разграничения составов правонарушений

 Ключевые слова: нарушение прав человека на свободу совести и вероисповедания, религиозный экстремизм, правонарушение, уголовная ответственность

В условиях постепенного процесса деклерикализации большинства современных государств, а также увеличения масштабов и количества террористических актов возникает безусловная необходимость в правовой характеристике такого явления, как религиозный экстремизм. Наибольшую сложность эта задача представляет собой в условиях поликонфессиональности Российской Федерации.

Вопрос религиозного экстремизма имеет свою специфику, заключающуюся в том, что догматы международного права подразумевают две позиции, в исключительных случаях противоречащих друг другу: с одной стороны, это право каждого человека свободно выражать свое мнение, с другой — обязанность каждого человека соблюдать запреты законодательства и руководствоваться принципами гуманизма при всяком выступлении (в любой форме) против религии, распространении экстремистских идей, разжигании религиозной розни и т. д.

На настоящий момент в российском законодательстве установлена административно-правовая и уголовно-правовая ответственность за правонарушения, связанные с религиозным экстремизмом и с нарушением конституционных прав человека и гражданина на свободу совести и вероисповедания. Однако следует заметить, что до сих пор законодатель не пришел к выводу о том, что именно следует понимать под религиозным экстремизмом — в нормативных правовых актах нет определения данного понятия, что заметно осложнят квалификацию подобных правонарушений.

Обращаясь к доктринальным источникам, можно выявить несколько подходов к понятию религиозного экстремизма.

Так, А. А. Хоровинников понимает под религиозным экстремизмом «разновидность политического экстремизма, завуалированного соответствующими догматами…» [7, с. 7].

Наравне с этим существует мнение, согласно которому религиозный экстремизм включает в себя лишь нетерпимость по отношению к представителям других религий и конфессий, их взглядам и убеждениям [2].

С точки зрения Р. Р. Абдулганеева: «…религиозный экстремизм — одна из крайних форм общественного сознания, носящая характер социального явления, сопряженного с реализацией радикальной религиозной идеологии, путем признания истинной четко определенной религиозной идеи, категорического неприятия религиозных, социальных, нравственных, политических и иных взглядов, идущих в разрез с провозглашенной единственно верной религиозной доктриной» [1, с. 151].

Однако наиболее полно, по нашему мнению, понятие религиозного экстремизма раскрывается М. А. Яворским, который предлагает рассматривать религиозный экстремизм как крайнюю форму реализации радикальной религиозной идеологии, направленную на совершение по религиозным мотивам деяний, запрещенных действующим отечественным законодательством, а также публичные призывы к совершению данных деяний к лицам и социальным группам, которые придерживаются иного мировоззрения по сравнению с экстремистами [9, с. 22].

В любом случае, подобный отказ законодателя от предоставления правоприменителю дефиниции религиозного экстремизма в известной мере усложняет деятельность последнего при квалификации правонарушений и назначении соответствующей юридической ответственности.

Пожалуй, самым ярким примером последствий факта отсутствия подробной регламентации религиозного экстремизма является деяние, совершенное скандально известным музыкальным коллективом «Pussy Riot», выраженное в экстремистском протесте, проходившим в храме Христа Спасителя. 17 августа 2012 года Хамовническим районным судом было вынесено решение [10] о признании участниц коллектива виновными по ч. 2 ст. 213 УК РФ. Действительно, данная статья предусматривает, что хулиганские действия могут быть совершены по мотивам религиозной ненависти или вражды, тем более, что, по словам подсудимых, их действия не имели религиозной подоплеки и заключались только в выражении протеста по политическим соображениям. Стоит заметить, что дело не ограничилось рассмотрением в первой инстанции, однако впоследствии претерпело лишь небольшие изменения. До сих пор ведутся споры о правильности квалификации судом правонарушения и назначении наказания, а также о том, насколько грамотным было отнесение правонарушения к уголовному судопроизводству в обход административного.

Обратимся к другим правовым нормам, которые в совокупности могут вызвать у правоприменителя определенные трудности в квалификации преступлений, связанных с религиозным экстремизмом и нарушением прав человека на свободу совести и вероисповедания. В частности, речь идет о ст. 5.26 КоАП РФ — Нарушение законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях, ст. 148 УК РФ — Нарушение права на свободу совести и вероисповеданий, а также ст. 282 УК РФ — Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства.

Так, например, постановлением Заводского районного суда г. Кемерово от 14.09.2016 года к административной ответственности по ст. 5.26 КоАП РФ были привлечены иностранные граждане за осуществление незаконной миссионерской деятельности на территории Российской Федерации с нарушением требований ч. 3 ст. 24.2 ФЗ от 26.09.1997 № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» [11].

Приговором Первомайского районного суда г. Ижевска от 21.08.2014 года по ст. 148 УК РФ был осужден гр. Демин за размещение на своей странице в социальных сетях изображений, оскорбляющих чувства верующих [12].

Решением Квалификационной Коллегией судей Удмуртской республики от 15.05.2015 г. за размещение на своей странице в социальных сетях изображения горящей мечети, формирующего негативное отношение к мусульманам, были досрочно прекращены полномочия судьи Малопургинского районного суда гр. Вершинина, в действиях которого усматривались признаки состава преступления, предусмотренного ст. 282 УК РФ [13].

Анализ судебной практики показывает, что правоприменитель действительно испытывает определенные затруднения с квалификацией деяний против конституционных прав человека на свободу совести и вероисповедания. Автор согласна с мнением ученых [3, 6, 8], что проблемы в квалификации указанных деяний возникают по причине несовершенства юридической терминологии, а также сложности разграничения смежных составов преступлений и правонарушений религиозного характера.

Кроме того, данные преступления (правонарушения) часто совершаются с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети «Интернет», т. е. относятся к категории компьютерных преступлений, что затрудняет их раскрытие в силу технической латентности [4, 5].

С учетом изложенного, мы предлагаем внести следующие изменения в диспозиции анализируемых статей УК РФ и КоАП РФ:

1. В диспозиции ст. 5.26 КоАП РФ предусмотреть следующие составы правонарушений для физических лиц:

− Осуществление гражданами миссионерской деятельности с нарушением требований законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях.

− Осуществление иностранными гражданами или лицами без гражданства миссионерской деятельности с нарушением требований законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях.

1. Дополнить КоАП РФ статьей 5.261, предусматривающую административную ответственность юридических лиц за следующие правонарушения:

− Воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе принятию религиозных или иных убеждений или отказу от них, вступлению в религиозное объединение или выходу из него.
− Осуществление религиозной организацией деятельности без указания своего официального полного наименования, в том числе выпуск или распространение в рамках миссионерской деятельности литературы, печатных, аудио- и видеоматериалов без маркировки с указанным наименованием или с неполной либо заведомо ложной маркировкой.

− Осуществление юридическими лицами миссионерской деятельности с нарушением требований законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях.

1. Дополнить диспозицию ст. 148 УК РФ квалифицирующим признаком «Воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе принятию религиозных или иных убеждений, или отказу от них, вступлению в религиозное объединение или выходу из него».

Литература:

1. Абдулганеев Р. Р. Религиозный экстремизм: подходы к пониманию // Вестник Казанского юридического института МВД России. 2010. № 2. С. 151–153.

2. Белый О. И. Психолого-политическая стабильность молодежи — гарант защиты от экстремизма // Теория и практика общественного развития. 2012. № 3. С. 77–81.

3. Криминология. Общая часть. Учебник / Агапов П. В., Амирбеков К. И., Боголюбова Т. А., Диканова Т. А., Капинус О. С., Меркурьев В. В., Ображиев К. В., Павлинов А. В., Расторопов С. В., Скляров С. В., Андреев Б. В., Бажанов С. В., Евдокимов К. Н., Жубрин Р. В., Ларьков А. Н., Раскина Т. В., Соколов Д. А., Степанов О. А. — Москва, 2016. Сер. 58 Бакалавр. Академический курс (1-е изд.). 303 с.

4. Криминология. Особенная часть в 2 Т. Том 2. Учебник / Капинус О. С., Агапов П. В., Амирбеков К. И., Боголюбова Т. А., Диканова Т. А., Меркурьев В. В., Ображиев К. В., Павлинов А. В., Расторопов С. В., Скляров С. В., Андреев Б. В., Бажанов С. В., Евдокимов К. Н., Жубрин Р. В., Ларьков А. Н., Раскина Т. В., Соколов Д. А., Степанов О. А. — Москва, 2016. Сер. 58 Бакалавр. Академический курс (1-е изд.). 311 с.

5. Скляров С. В., Евдокимов К. Н. Современные подходы к определению понятия, структуры и сущности компьютерной преступности в Российской Федерации // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2016. Т. 10. № 2. С. 322–330.

6. Теоретические основы предупреждения преступности на современном этапе развития российского общества: монография /Агапов П. В., Антонов-Романовский Г. В., Артеменков В. К., Бажанов С. В., Боголюбова Т. А., Борисов С. В., Васькина И. А., Винокуров С. И., Воеводина Т. Г., Воронцов А. А., Диканова Т. А., Евдокимов К. Н., Евланова О. А., Ережипалиев Д. И., Жидких А. А., Жубрин Р. В., Илий С. К., Капинус О. С., Коимшиди Г. Ф., Красникова Е. В. и др. — Москва, 2016. 656 с.

7. Хоровинников А. А. Экстремизм как социальное явление (философский анализ): автореф. дис. канд. философ. наук. Саратов, 2007.

8. Юрковский А. В., Евдокимов К. Н., Деревскова В. М. Административное право. — Иркутск, 2012. 287 с.

9. Яворский М. А. Причины и условия проявлений религиозного экстремизма в современной России // Юридический мир. 2008. № 11. С. 22–24.

10. Приговор Хамовнического районного суда г. Москвы от 17.08.2012 г. по обвинению Толоконниковой Н. А., Алехиной М. В., Самуцевич Е. С. по делу № 1–170/2012 // https://bsr.sudrf.ru/bigs/portal.html#https://bsr.sudrf.ru/bigs/id=1ba70d0ff594a16e0121239bcf8d48d8&shard=Уголовные дела&from=p&r={«groups»: [«Уголовные дела»]. (17.11.2016).

11. Постановление Заводского районного суда г. Кемерово от 14.09.2016 г. о назначении административного наказания по делу № 5–2394/2016 // https://bsr.sudrf.ru/bigs/portal.html#https://bsr.sudrf.ru/bigs/id=ffc5c21ffe5e81692a31c4e43b1ee5c2&shard=Административные дела&from=p&r={«start»:0»,rows»:10»,uid»: «3ffc4c31–6b54–4c59-b51d-440a3104fa12» «,groups»: [«Административные дела»]. (Дата обращения: 17.11.2016).

12. Приговор Первомайского районного суда г. Ижевска от 21.08.2014 г. по обвинению Демина Р. А. // https://pervomir2.udm.msudrf.ru/modules.php?name=info_pages&id=314 (17.11.2016).

13. Решение Квалификационной Коллегии судей Удмуртской республики от 15.05.2015 г. о назначении дисциплинарного взыскания Вершинину И. Б. по делу № 5/2 // https://ud.vkks.ru/publication/30004/. (17.11.2016).

Как написать курсовую работу по логопедии

07.09.2010 263101

Данные методические рекомендации составлены с целью помочь студентам получить представления о содержании и структуре курсовых работ по логопедии.

Логопедия (от греч. lógos — слово, речь и paideía — воспитание, обучение) — это отрасль педагогической науки, которая изучает аномалии развития речи при нормальном слухе, исследует проявления, природу и механизмы нарушений речи, разрабатывает научные основы их преодоления и предупреждения средствами специального обучения и воспитания.

Предметом логопедии как науки являются нарушения речи и процесс обучения и воспитания лиц с расстройством речевой деятельности.

Объект изучения — человек, страдающий нарушением речи.

Основной задачей логопедии как науки является изучение, предупреждение и устранение различных видов нарушений речи.

Курсовая работа по логопедии представляет собой научно-экспериментальное исследование студента. Этот вид учебной деятельности, предусмотренный образовательно-профессиональной программой и учебным планом, способствуют приобретению навыков работы с литературой, анализа и обобщения литературных источников с целью определения круга недостаточно изученных проблем, определения содержания и методов экспериментального исследования, навыков обработки и качественного анализа полученных результатов. Необходимость выполнения курсовой работы по логопедии обусловлена актуализацией знаний, касающихся содержания, организации, принципов, методов и приемов логопедической работы.

Как правило, за время обучения студенты должны написать две курсовые работы — теоретическую и практическую.

Первая курсовая работа должна быть посвящена анализу и обобщению общей и специальной литературы по выбранной теме. На основании данного анализа следует обосновать и разработать методику констатирующего (диагностического) эксперимента.

Во второй курсовой работе необходимо привести анализ результатов, полученных в ходе констатирующего эксперимента, а также определить направления и содержание логопедической работы, подобрать адекватные методы и приемы коррекции.

Итак, представим общие требования к содержанию и оформлению курсовой работы по логопедии.

Начальным и самым важным этапом работы над курсовым проектом является выбор темы, которая либо предлагается научным руководителем, либо выбирается студентом самостоятельно из перечня тем, созвучных направлениям научных исследований кафедры.

Каждая тема может быть модифицирована, рассмотрена в разных аспектах, но с учетом теоретического и практического подхода. Выбрав тему, студенту необходимо детально продумать ее конкретное содержание, направления работы, практический материал и др., что должно найти свое отражение как в формулировке темы, так и в дальнейшем построении исследования. Следует напомнить, что выбранная тема может иметь не только сугубо теоретическую направленность, например: «Дизартрия. Характеристика дефекта», «Классификация дисграфий», но и учитывать практическое значение рассматриваемой проблемы, например: «Логопедическая работа по коррекции речи при дизартрии». Также следует учитывать, что при формулировании темы следует избегать чрезмерной детализации, например: «Формирование просодических компонентов речи у дошкольников шестого года жизни, посещающих дошкольное учреждение для детей с тяжелыми нарушениями речи».

Курсовая работа включает в себя такие обязательные части как: введение, три главы, заключение, список литературы и приложение.

Текст курсовой работы начинается с титульного листа. Пример его оформления можно посмотреть здесь.

Затем дается содержание работы, в котором формулируются названия глав, параграфов, разделов в точном соответствии с содержанием дипломной работы. Пример его оформления можно посмотреть здесь.

В тексте каждая последующая глава и параграф начинаются с новой страницы. В конце каждой главы обобщаются материалы и формулируются выводы.

Во введении раскрывается актуальность рассматриваемой проблемы в целом и изучаемой темы в частности, определяются проблема, предмет, объект, цель исследования. В соответствии с целью и гипотезой должны быть определены задачи и комплекс методов исследования, направленных на реализацию поставленных задач.

Актуальность темы заключается в отражении современного уровня педагогической науки и практики, отвечать требованиям новизны и полезности.

Определяя проблему исследования, важно указать, реализацию каких практических задач обучения и воспитания лиц с речевой патологией она поможет осуществить.

Под объектом исследования понимаются те или иные аспекты педагогической действительности, воспринимаемые через систему теоретических и практических знаний. Конечная цель любого исследования — совершенствование этого объекта.

Предмет исследования — это какая-то часть, свойство, элемент объекта, т.е. предмет исследования всегда указывает на конкретную сторону объекта, которая подлежит изучению и о которой исследователь хочет получить новое знание. Предмет – это часть объекта.

Можно привести пример формулировки объекта, предмета и проблемы исследования:

– Объект исследования — речевая деятельность детей дошкольного возраста с фонетико-фонематическим нарушением речи.

– Предмет исследования — особенности интонационного оформления речи детей с фонетико-фонематическим нарушением речи.

– Проблема исследования — определение эффективных направлений логопедической работы по формированию интонационной выразительности речи в системе коррекционного воздействия.

Цель исследования способствует конкретизации изучаемого объекта. Цель любого исследования — решение определенной проблемы. Цель конкретизируется в задачах с учетом предмета исследования.

Задачи исследования формулируются в определенной последовательности, что определяет логику исследования. Задачи исследования ставятся на основе теоретического анализа проблемы и оценки состояния ее решения в практике.

Первая глава представляет собой анализ литературных источников, где рассматривается состояние данной проблемы в историческом и современном аспектах, представлены важнейшие теоретические положения, составившие основу исследования.

При написании первой главы следует обратить внимание на то, что текст курсовой работы должен быть выдержан в научном стиле. При изложении научного материала необходимо соблюдать такие требования, как:

– Конкретность – обзор только тех источников, которые необходимы для раскрытия только данной темы или решения только данной проблемы;

– Четкость – которая характеризуется смысловой связностью и цельностью отдельных частей текста;

– Логичность – которая предусматривает определенную структуру изложения материала;

– Аргументированность – доказательность мыслей (почему так, а не иначе);

– Точность формулировок, исключающая многозначное толкование высказываний авторов.

Литературный обзор состояния изучаемой проблемы не должен сводиться к последовательному изложению литературных источников. Он должен представлять обобщенную характеристику литературы: выделять основные направления (течение, концепции, точки зрения), подробно анализировать и оценивать наиболее фундаментальные работы представителей этих направлений.

При написании работы студент должен корректно использовать литературные материалы, делать ссылки на авторов и источники, откуда заимствуются результаты научных исследований. Отсутствие необходимых ссылок снижает оценку за курсовую работу.

Как правило, в курсовых работах по логопедии ссылки на литературные источники оформляются следующим образом: в квадратных скобках ставится номер цитируемого источника в общем списке литературы. Например: Общее недоразвитие речи – это речевая патология, при которой отмечается стойкое отставание в формировании всех компонентов языковой системы: фонетики, лексики и грамматики [17].

При использовании цитат, в квадратных скобках, помимо указания номера источника, указывается номер страницы, с которой взята эта выдержка, например: Речевой ритм опирается на физиологическую и интеллектуальную основу, поскольку, во-первых, непосредственно связан с ритмом дыхания. Во-вторых, являясь элементом, выполняющим коммуникативную функцию, «соотносится со смыслом, т.е. управляется интеллектуально» [23, С.40].

Однако курсовая работа не должна носить сугубо реферативный характер, поэтому не следует злоупотреблять необоснованным обилием цитат. Цитирование должно быть логически оправданным, убедительным и применяться лишь тогда, когда это действительно необходимо.

Во второй главе, посвященной экспериментальному исследованию, следует описать организацию и представить программу констатирующего эксперимента. Методика обследования, как правило, состоит из описания нескольких серий заданий, с подробным указанием инструкций, наглядного и лексического материала, процедуры выполнения заданий участниками эксперимента, критериев балльной оценки. В данной главе также приводится качественный и количественный анализ полученных результатов.

При анализе результатов эксперимента необходимо использовать систему балльной оценки. Примеры разнообразных критериев количественно-качественной оценки представлены в следующих работах:

– Глухов В.П. Формирование связной речи детей дошкольного возраста с общим недоразвитием речи. — М.: Аркти, 2002. — 144 с.

– Фотекова Т.А. Тестовая методика диагностики устной речи младших школьников. — М.: Аркти, 2000. — 56 с.

– Левченко И.Ю. Патопсихология: Теория и практика. — М.: Академия, 2000. — 232 с.

Для того чтобы наглядно представить результаты, полученные в ходе экспериментального исследования, рекомендуется использовать таблицы, графики, диаграммы и др. Гистограммы могут использоваться самые разные – столбчатые, цилиндрические, плоскостные, объемные и т.п. Пример оформления таблиц, рисунков, гистограмм можно посмотреть здесь.

В третьей главе дается обоснование предлагаемых методов и приемов, раскрывается содержание основных этапов коррекционной работы.

Заключение содержит обобщение изложенного материала и основные выводы, сформулированные автором.

В списке литературы должно быть обозначено не менее 25 источников. В список включаются библиографические сведения об использованных при подготовке работы источниках. Пример его оформления можно посмотреть здесь.

В приложении можно представить громоздкие таблицы или иллюстрации, протоколы обследования, записи наблюдений, продукты деятельности (рисунки, письменные работы детей), конспекты логопедических занятий и т.п.

Объем одной курсовой работы должен быть не меньше 30 страниц машинописного текста.

В целом, курсовые работы по логопедии являются основой будущей дипломной работы, в которой может быть продолжено изучение начатой проблемы, но с позиций другого подхода или сравнительного анализа изучаемых нарушений у разновозрастных категорий лиц с различными видами речевых расстройств.

О содержании и оформлении дипломных работ по логопедии можно ознакомиться здесь.

Литература:

1. Как написать курсовую работу по логопедии: Методические рекомендации. Учебно-методическое пособие / Сост. Артемова Е.Э., Тишина Л.А. / Под ред. Орловой О.С. – М.: МГОПУ, 2008. — 35 с.

2. Научно-исследовательская работа студентов в системе высшего профессионального педагогического образования (по специальности 031800 — Логопедия). Методические рекомендации к выполнению дипломной работы / Сост. Л.В. Лопатина, В.И. Липакова, Г.Г. Голубева. — СПб.: Издательство РГПУ им. А. И. Герцена, 2002. — 140 с.